Быть современным мужчиной — это умело соразмерять мужественность, социальные нормы и ожирение

Я всегда был «большим парнем». В школе я был толстым ребенком, и этот образ преследовал меня все годы обучения в средней школе, университете и во взрослой жизни.

Хотя я всегда знал, что я не такой, как все, и был вынужден стараться найти выход, на меня также сильно влияли противоречивые ожидания и посылы о мужественности, мужском здоровье и моем теле. Для меня, мужчины, мое тело было моим самым большим достоинством и моим самым большим недостатком.

Оглядываясь назад на свою жизнь, я ясно вижу, что мои убеждения о необходимости соответствовать образу мужчины, сыграли большую роль в прогрессировании моего заболевания.

Закройте глаза и вернитесь со мной в начало 90-х. Представьте себе, что вы 10-летний мальчик, мечтающий стать могучим рейнджером или черепашкой-ниндзя. Вы играете в популярные компьютерные игры и носите футболку неонового цвета.

Что этот мальчик узнает о своем месте в мире? Что ему говорят о том, каким надо быть мальчиком и мужчиной?

Он растет в обществе, сообществе и доме, где его учат, что надо быть большим и сильным, смелым и напористым. Его учат тому, что он должен быть ответственным и надежным, защитником и кормильцем. Это мужские качества, которые он должен понимать.

Но что, если вы не впишетесь в этот образ? Что если ваше тело не соответствует традиционному мужскому идеалу? Что, если весь мир видит только это большое тело? Толстого и не похожего на остальных человека?

Я был таким ребенком, и теперь я такой мужчина. И я могу сказать, что это настоящий конфликт, когда твое тело и предмет похвалы, и источник стыда.

Когда вас поощряют быть большим и использовать свой размер в своих интересах, но при этом общество считает вас дефектным и винит вас за ваш размер. Когда вам дают сильные и мощные прозвища, такие как «Лось» или «Танк», а также унижают такими ненавистными словами как «жирный», «свинья» или «кусок сала».

Грань между этой позитивной, могущей многое и поощряемой ролью мужчины и ужасным, постыдным, чрезмерно большим телом совсем тонкая. Разная информация может вводить в заблуждение: «Ты должен быть больше и сильнее, но также сбросить вес и похудеть, потому что теперь ты слишком большой.»

Это утверждение еще более вредно и более опасно тем, что нет четких ответов на вопрос, как себя исправить, чтобы показания на весах соответствовали этому сильному мужскому образу. Вы просто слышите: «Будь мужчиной, старайся интенсивнее, поднимай тяжести, потей» и т. д.

Я рос с ожирением, но мне повезло, что у меня была возможность заниматься тем, где мой размер был преимуществом. Я преуспел в таких видах спорта как хоккей, бейсбол, регби, американский футбол и вольная борьба, и все это подкрепляло только что упомянутую идею о сильном, мощном и напористом мужчине.

Во многих отношениях эти уроки и возможности были моим спасением. Они защищали меня от той дискриминации, предвзятости и издевок, которые описывают мои сверстники.

Успех в спорте и похвалы «большому парню» обеспечили уверенность в себе и своих силах, положительный социальный опыт и, что самое главное, друзей.

Да, я был жертвой издевательств из-за моего веса, как и любой другой толстый ребенок. Дети были злыми, они мучили меня, толкали, жестоко шутили на мой счет и, в целом, не позволяли мне забыть, что в одном отношении я отличался от них.

После того, как издевательства стали очень жестокими, меня научили защищать себя и других при необходимости силой.  Задиры очень быстро были поставлены на место и редко оскорбляли меня потом.

Оглядываясь назад, могу выделить два недостатка взросления в этом мире стереотипной мужественности: в дополнение к возможному вкладу в прогрессирование моего заболевания, это нарушило мою способность просить о помощи.

Вот как это получилось. С одной стороны, меня поощряли быть больше (до точки невозврата). С другой стороны, меня учили, что мужчина должен постоять за себя и сам решать свои проблемы. Не просить о помощи. Обращение за помощью — слабость и это напрямую противоречит тому, чего от вас ждет общество.

Нам, мужчинам, несомненно, проще, когда дело доходит до принятия и поиска предназначения для нашего тела. Для нас более социально приемлемо иметь избыточный вес по сравнению с женщинами, и мы гораздо реже стесняемся своего тела. В то же время мужчины не полностью воспринимают идею о том, что они «больны» и нуждаются в помощи из-за ожирения.

Добавьте к этому страх показать признаки слабости, и вы в ситуации, когда мы, мужчины, в целом, не ищем или не получаем лечения по поводу ожирения, когда это необходимо.

Я был спортивным парнем и интересовался наукой, закончил университет с дипломом в области кинезиологии — изучение движущегося тела или наука о физических упражнениях. Пока мое заболевание прогрессировало, я продолжал изучать здоровье, питание и физические упражнения.

Я получил степень доктора наук со специализацией в области ожирения. Ирония заключается в том, что на вершине знаний я также был серьезно болен и весил более 160 кг. У меня была гипертензия, тяжелое апноэ во сне и ощущение, что жир высасывает из меня жизнь.

Разве я не должен был, обладая всеми этими знаниями, что-то сделать со своим ожирением? Мое тело транслировало миру, что знаний явно недостаточно.

Как и большинство людей, я сидел на диетах и занимался физкультурой. Я настаивал на том, что сила воли и решимость помогут мне справиться с ожирением. Что если бы я голодал и достаточно усердно занимался физическими упражнениями, если бы я испытывал большой дискомфорт и очень сильно захотел, то смог бы исцелиться.

Застряв в этом состоянии «почини себя сам», я отказывался рассматривать ожирение как болезнь. Я позволил своему эго и мировоззрению мачо отсрочить нужное лечение моего заболевания. Я позволил себе стать еще более больным из-за упрямства. И это почти стоило мне жизни.

Я был настолько болен, что просыпаясь каждое утро, спрашивал себя, не убьет ли меня сегодня жир. Я начал задумываться о том, как мои дети будут справляться без отца.

Я не одинок в этом. Так много мужчин просто игнорируют  или отказываются заботиться о своем здоровье, потому что считают, что обратиться за помощью — не мужественно. Ожирение, психическое здоровье, скрининг на хронические заболевания... Это может быть что угодно.

Можно только надеяться, что, как и я, они поймут, что только наступив ногой на свою гордость и решая проблему, они могут надеяться на выживание.

В 2014 году в рамках лечения ожирения мне сделали шунтирование желудка. Предоперационная фаза была интенсивной: много визитов и встреч с врачом. На начальном ознакомительном инструктаже было почти 50 человек, и из них только 3 мужчин.

Судя по тому, кого я встречал в приемной врача в бариатрической клинике, это была типичная ситуация. Я также являюсь членом нескольких групп поддержки, и здесь обычно мужчин не более 1 из 5 членов.

Если рассматривать ожирение среди населения в целом, вы не увидите разделения по половому признаку. Это говорит о том, что мужчины не обращаются за лечением и не просят о помощи. Учитывая сложный и хронический характер этого заболевания, боюсь, что многие мужчины реагируют так же, как и я, позволяя этому заболеванию прогрессировать без лечения, считая, что обращение за помощью является признаком слабости.

В других областях заболеваний (например, психическое здоровье) предпринимаются усилия по устранению предрассудков, связанных с обращением мужчин за помощью и получением помощи. Мы должны делать то же самое при ожирении и искать различные доступные методы лечения.

Нам нужно, чтобы мужчины признали, что можно обратиться за помощью.

Для этого мужчины должны быть многогранными и гибкими. Мужчина может быть сильным и умным, но ТАКЖЕ нуждаться в силе и знаниях других людей, особенно когда на кону его здоровье.

Нам нужно больше мужчин для массовости, чтобы высказываться и требовать большего. И нам нужно больше людей, которые будут вести вперед и подавать пример того, что бороться с ожирением в одиночку нельзя.

Ведь правда заключается в том, что нет большего проявления мужественности и силы, чем быть достаточно смелым, чтобы проявить свою уязвимость и открыто говорить обо всех аспектах своего здоровья.